В последнее время трудовые конфликты на территории России «не привлекают внимания» центральных СМИ. Вернее – это не секрет, - есть установка «сверху»: поменьше затрагивать эту тему, не нарушать «национального единства». Шахта «Красная Шапочка» в Североуральске Свердловской области оказалась исключением: репортажи о забастовке и голодовке на этой шахте несколько раз попали в выпуски новостей центральных телеканалов.
Объяснение здесь простое: еще свежи воспоминания, какую роль сыграли шахтерские забастовки в свержении власти КПСС, а затем – в пресловутой «рельсовой войне». Кроме того, шахтеры, оставшиеся под землей – это серьезно, это чревато смертельными исходами. А за смерти кому-то придется отвечать. К тому же бастующих поддерживал весь Североуральск – и появление шахтерских трупов элементарно могло вызвать в городе массовые беспорядки. Такие, по сравнению с которыми Кондопога показалась бы детской забавой.
Чем был вызван трудовой конфликт на шахте «Красная Шапочка»? Тем, что руководство ОАО «Севуралбокситруда» (входящего в ОК РУСАЛ Дерипаски) не выполнило соглашение с трудовым коллективом ОАО, заключенное в октябре 2003 года. В соответствии с этим соглашением тарифные ставки шахтеров должны были приведены в соответствие с размером минимального потребительского бюджета рабочего, занятого тяжелым физическим трудом.
Шахтеры ждали обещанного четыре года. Между тем потребительские цены все эти четыре года росли. Росла и цена на бокситы и глинозем, то есть прибыли «Севуралбокситруды», РУСАЛа и лично Дерипаски. Только в октябре 2007 года терпение рабочих лопнуло – и они стали готовиться к юридически оформленному трудовому конфликту. Но трудовое законодательство, введенное в России при Путине, делает проведение забастовки по закону почти невозможным – настолько сложно соблюсти все процедуры. Руководство «Севуралбокситруды», пользуясь этим, затормозило процесс на самой первой стадии: на стадии проведения собраний на предприятиях, сбора подписей и выдвижения требований. Проводить собрание не разрешали, попытки сбора подписей пресекались, представителей Независимого профсоюза горняков (НПГ), в котором объединены шахтеры на предприятиях «Севуралбокситруды», не допускали на шахты. Сегодня в России на всех предприятиях действуют ЧОПы – и именно эти, называя вещи своими именами, частные полиции, администрация использует для силового воздействия на рабочих. Так было и в Североуральске.
Менеджеры развернули кампанию давления на членов НПГ, принуждая их к выходу из профсоюза, переводя «непокорных» на более тяжелую и менее оплачиваемую работу и даже оказывая давление на жен и родителей шахтеров. Профактивистов пытались – в прямое и грубое нарушение закона – уволить с работы. Это касалось даже зампредседателя НПГ Василия Бондаря.
Причем все попытки НПГ и шахтеров защитить себя от открытого произвола администрации успехом не увенчались: прокуратура против Дерипаски пойти не осмелилась. Точно так же и трудовая инспекция проигнорировала жалобы на то, что работодатель в нарушение закона уклоняется от процедур коллективного трудового спора, создания примирительной комиссии и т.п.